Большая история маленького Пыхтина

Справа — речка Ликова и открывающаяся живописная панорама, слева выстроились новые многоэтажки. А между природой и городом на холме лежит деревня Пыхтино, словно символический мостик связывая противоречивых соседей.

Аромат сирени встречает прямо на въезде в Пыхтино. Сладкий запах так и манит пройтись по деревне. Вдоль дороги тянется вереница заборов. По соседству с простенькими, деревянными, вырастают двухметровые махины, за которые не заглянешь при всем желании. Новомосквичи внезапно вспомнили словосочетание «личное пространство», забыв о том, что когда-то калитки даже на щеколду не закрывались.

Дома пониже, и асфальт пожиже

По асфальтовой дороге нам навстречу идет коренной житель Борис Корчагин, или как его называют соседи — дядя Боря. Он ходил за водой к ближайшему колодцу метрах в пятидесяти от его дома. Водопровода в деревне пока нет.

— Привык за столько лет, — пожимает плечами дядя Боря. — Уж сколько здесь живу. Родители мои тоже отсюда. Отец с 1929 года, а мать — с 1932-го. Всю жизнь здесь прожили. А уехать отсюда я и не думал, нас всегда все устраивало. Хотя деревня Пыхтино официально стала частью Москвы около семи лет назад, местные еще задолго до этого называли ее «городом».

— Раньше говорили: у нас как в городе. Только дома пониже, и асфальт пожиже, — смеется дядя Боря.

Теперь вместо асфальтной «жижи» — ровное покрытие, а дома хоть и не выросли до многоэтажек, но прибавили в цене и спрятались за высокими заборами.

— И детскую площадку построили. А мы в детстве брали мячик — не такой, как сейчас, а «шнуровочный», — и гоняли по деревне, — вспоминает старожил.

В молодости Борис Корчагин занимался футболом, играл за московский «Локомотив» и даже какое-то время — в одной команде с нынешнем тренером клуба Юрием Семиным. Но жизнь дядя Боря со спортом не связал. Как и многие из деревни, ушел в авиацию, на завод. Рядом — аэропорт Внуково, местный «кормилец».

Французы ни при чем

Рядом с новой площадкой поставили стенд с краткой история деревни. Историю здесь берегут, и даже собирают материалы, чтобы выпустить книгу о Пыхтине.

— Люди уходят, а история продолжается, со временем забывается, нужно ее сохранить, — говорят они.

Деревня Пыхтино известна с XVI века. И уже тогда она заметно отличалась от близлежащих деревень. Хотя бы потому, что, будучи сожженной в Смутное время, смогла восстановиться, в отличие от соседних двух пустошей. А во времена крепостного права не досталась ни одному помещику. Пыхтинскую землю отдали во владение Вознесенского монастыря. Существует здесь и своя легенда. Речку Ликова, которую знают все именно под таким названием, с исторической точки зрения вернее называть Лекова — так писали ее название несколько веков назад. По одной из версий, такое финноугорское название местным жителям выговаривать было неудобно. А поэтому со временем букву «е» заменили на «и», тем самым породив домыслы о происхождении ее названия.

Представьте. 1812 год. Французские фланговые части стоят в Пыхтине, а потом терпят разгром от русского войска. Наконец-то победа! Это ли не повод так ликовать от радости, чтобы назвать речку Ликовой?.. Вот только фланговые части французов когда и проходили по этим землям, в Пыхтино надолго не задерживались. Разграбили и пошли дальше.

Существует другая версия, более похожая на правду. Лекова с финно-угорского означает «восточная река». И действительно, она лежит по правую сторону от реки Незнайки, являясь ее восточным притоком — отсюда и название. Так что французы тут ни при чем.

Чай с разговорами

Все-таки книга, для которой пыхтинцы собирают воспоминания, будет больше о них самих. И о том, что они запомнили.

Одна из главных хранителей воспоминаний здесь — Александра Ивановна Шапарина, для местных — баба Шура. 1 мая она отметила 90-летие.

Ее дом не обнесен высоким забором, а на калитке привычный для всех деревенский замок — если знаешь, как открыть, в гости зайти не проблема. А она тут как тут — отдыхает в тени кустов сирени. Услышав скрип калитки, приглашает на чай с пирогами и разговорами.

— Жизнь прошла в работе, — вздыхает баба Шура. — Наш старый дом стоял вот на этом же самом месте. Только не такой он был, а с соломенной крышей. Бывало, как дождик пойдет, так везде льет...

Спасая дом от непогоды, Шапарины брали перину, подушки и закидывали их на крышу, накрывая солому от дождя. Заменить ее в те годы было нечем. Вернее, не было такой возможности.

Когда началась война, мама бабы Шуры осталась одна с четырьмя детьми. Чтобы прокормиться, сажала картошку на все имеющиеся 30 соток. Ту, что покрупнее, собирала и продавала в аэропорту летчикам. За это хлеб и получала. А в поселке Абабурово однажды обменяла картошку на козу — в доме появилось молоко. Так всю войну и прожили.

— А в 1944-м я пошла работать в аэропорт, — говорит Александра Ивановна.

По военным временам ей по карточкам выдавали «царский» паек — 550 граммов хлеба, килограмм сахара, масло и два килограмма мяса.

— Мать говорила, чтобы я не ела, а домой несла, — вспоминает баба Шура.

Под шум самолетов

У каждого места есть свой запах. Пыхтино удалось застать во время цветения сирени. А вот свой звук есть далеко не везде. В Пыхтине — это шум пролетающих мимо самолетов. Гул заполняет все вокруг, но местные к нему привыкли и давно уже не замечают. И историю аэропорта со всеми связанными с ним радостями и трагедиями считают частью своей летописи.

— Тут у соседнего дома самолет грузовой упал (1 июля 1947 года. — «НО»). Соседка на подоконнике сидела, так ее волной и повалило оттуда, — вспоминает баба Шура.

Грузовой ИЛ-12, пролетая на Ликовой, начал разворот влево. Но запаса высоты ему не хватило. Он зацепился за верхушки деревьев и упал недалеко от дома Александры Ивановны.

На любую беду пыхтинцы мигом откликались, стараясь помочь. Например — пожары. Борис Андриянович Плохов вспоминал, как от удара молнии загорелся его дом. Тушить сбежалась вся деревня. Кто-то лез на крышу и принимал ведра с водой, кто-то подавал, кто-то тушил внизу... Пожара боялись все, потому что понимали — огонь может перекинуться и на другие дома.

Дом образцового быта

Спокойная жизнь наступила в Пыхтине в 1950-е годы. Люди стали уходить из колхозов, а праздники начали отмечать на широкую ногу. Особенно любили Михайлов день и свадьбы, на которых гуляли целыми днями.

Была и еще одна забава — определялись дома образцового быта. Для этого собиралась специальная комиссия, которая ходила по домам и проверяла, насколько хорошо жители ведут свое хозяйство. На дома самых дисциплинированных даже прикрепляли табличку с надписью «Дом образцового быта». А хозяевам, которые «недотягивали», делали замечания и просили устранить недостатки.

Табличек, конечно, ни у кого не сохранилось. Хотя сейчас вся деревня образцово-показательная. Сюда приходят гулять из других населенных пунктов, а на местной площадке играют дети из соседнего жилого комплекса. Да и атмосфера здесь особая: вроде местные и рады гостям, а вроде и скрываются от посторонних глаз. Хоть и близка эта деревенька к столичным высоткам и городскому шуму, а как будто обособлена от всех остальных.