За окном темень, а в зеркале суженый должен появиться

В зеркале пляшет и съеживается пламя свечей: дует из щелей в полу деревенской бани порядочно. Сама тоже ежусь: гадать в крещенский вечерок не в шубе полагается, а очень даже без нее, как и безо всяких прочих облачений. За окном — темень, сугробы и мороз, а в зеркале жених будущий должен появиться. По крайней мере так мне бабушка рассказывала, когда я ее выспрашивала о том, как она в своей молодости на Святки гадала.

Не знаю уж, правда или нет, но, по ее словам, тогда она дедушку в первый раз в жизни и увидела. Я — верила.

Сижу, значит, смотрю в зеркало, боюсь — ясное дело, — но любопытство берет свое.

«Суженый-ряженый, приди ко мне ужинать!..» От звука собственного голоса в пустой бане аж вздрогнула. И огоньки в отражении вздрогнули.

То, что ужинать в бане нечем — разве только поленьями, что у печи лежат, — меня тогда не смущало. Это уже с годами понимание пришло, что когда мужа ждешь — хоть уже законного, хоть (тем более!) будущего, навари борща, салатик настругай, картошечки с мясом потуши... Сейчас этот способ «призыва» супруга работает безотказно. Но обряд разносолов не предполагал.

Сижу, смотрю, то ли глаза от напряжения уже меня обманывают, то ли точка в зеркале появилась темная — и потихоньку растет, приближается то есть.

С перепугу дрогнуло мое намерение. Вместо положенного «Чур меня», которое должно было остановить видение, я выпалила такое, что при родителях не дай бог было воспроизвести. Зеркало перевернула «лицом» на полку, выскочила в предбанник, шубу накинула, вещи схватила и домой помчалась. Кто уж там приходил, или померещилось — не знаю. Но с тех пор с гаданиями я завязала.

А суженого мне в итоге родная редакция подарила.

Работать — оно и для настоящего, и для будущего лучше, чем сидеть да ждать.