Не люблю я красивых надрывностей. Причитать возле смерти не след

Вот и кончилась эпоха… 11 апреля похоронили поэта Евгения Евтушенко. Он вернулся в места, которые любил, где еще при его жизни был создан музей-галерея, где когда-то писались стихи и горячо спорилось о вечном — в Переделкино.

Гражданская панихида по великому поэту прошла в Москве в Центральном доме литераторов. До этого с кумиром прощались в американском городке Талса, где Евгений Александрович жил с семьей с 1991 года и в университете которого преподавал.

В столице проводить человека-легенду пришло огромное количество народа — от медийных лиц до простых москвичей. Зал вместить всех не смог — длинная очередь из тех, кто хотел лично отдать дань памяти великому поэту, выплеснулась на улицу.

Подобрать нужные слова в такой момент очень трудно. Но на этой панихиде не было пустых и шаблонных слов, все говорили от сердца. Первым взял слово профессор Литературного института имени А. М. Горького Евгений Сидоров, экс-министр культуры России. Он говорил просто и точно:

— Евгений Евтушенко был голосом нашего времени. Он был щедр и не обидчив, всегда, когда мог, протягивал руку помощи собратьям по перу. Его смерть знаменует конец постсталинской литературной эпохи в нашей стране…

Евгений Сидоров сделал акцент на бесконечной любви Евтушенко к жизни и на том, что поэт всегда отдавал больше, чем брал…

…Чем запомнился Евгений Александрович людям? Кому-то — проникновенными стихами о любви, а Сергей Степашин вспомнил, что и правду о войне узнал когда-то из евтушенковского «Бабьего Яра». Многие читали его стихи…

…Отпевание Евгения Евтушенко проходило в храме Святого князя Игоря Черниговского в Переделкине. Для этого в храм приехал протоиерей Владимир Вигилянский, знавший Евтушенко. Потом он рассказывал:

— Мы были дружны 25 лет. Евгению Александровичу посчастливилось иметь два редких качества: он был готов всегда прийти любому человеку на помощь и умел радоваться творческим успехам других поэтов.

По желанию семьи вход в храм был ограничен, а на кладбище присутствовали только родные и близкие поэта. Не понять этого нельзя: от того, что Евгения Евтушенко будут помнить все и всегда, легче боль и скорбь семьи, самых близких людей, не становится… Будем помнить…

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

Артур Чилингаров, ученый, океанолог, политик:

— Мы были знакомы более 50 лет. Я тогда был секретарем райокома партии, а Евгений Евтушенко участвовал в экспедиции по реке Лене. И мы очень плодотворно тогда поработали. Поэтому я здесь. Вот так, кратко.

Лариса Рубальская, поэтесса:

— Поэт ушел, и это всегда очень грустно… Он себя, конечно, обессмертил, имногие стихи его переживут. Мои любимые строчки: «Соленые брызги блестят на заборе. Калитка уже на запоре. И море, дымясь, и вздымаясь, и дамбы долбя, соленое солнце всосало в себя. Люби- мая, спи»…

Александр Кибовский, руководитель Департамента культуры Москвы:

— Впервые я увидел Евтушенко в 1987 году, и меня поразило, как этот человек смог держать в каком-то магнетическом напряжении весь зал, как он завладел публикой, читая свои стихи. С ним, конечно, ушла целая эпоха, и я очень рекомендую всем молодым прочитать его стихи.

Зураб Церетели, скульптор: 

— Он был последним из великолепной троицы поэтов-шестидесятников — Вознесенский, Рождественский и Евтушенко… Так получи- лось, что всем я делал памятники, в том числе я создавал памятник в музей Евтушенко. И если нужно, сделаю еще. И вот мне интересно — а будет ли замена вот таким вот именам великим?

Наталья Солженицына, общественный деятель:

— В одном из выступлений на панихиде прозвучали слова, что у Евтушенко было право говорить вслух свое мнение. На самом деле, по конституции, право на свою точку зрения было у каждого, но не каждый им пользовался. Заслуга Евтушенко именно в том, что он показал пример гражданственности в ту эпоху.

Олег Хлебников, поэт:

— Мы были знакомы много лет, и он много раз мне помогал. Он писал очень много. Самые запоминающиеся его стихи — «Со мною вот что происходит, ко мне мой старый друг не ходит». Он очень любил ирисы, и вот я несу ему букетик ирисов. Его очень многие ругали — это была оборотная сторона популярности. Но что делать…