В больших городах люди испорчены концертами

В Троицке часто бывают концерты. Приезжают и знаменитости. В пятницу в зале Дома ученых выступил один из лучших пианистов мира Вазген Вартанян.

— Ваша программа рассчитана на подготовленную публику. А в зале были даже дети. Вас не пугает такое несовпадение?

— На всех программах так бывает. Я не могу собрать зал экспертов, которые знают все. К тому же обязательно будут люди, для которых впервые звучит такая музыка, но среди них часто встречаются гораздо более восприимчивые, тонкие и глубокие натуры, чем те, кто слышал эту музыку много раз.

— Вы выступали в больших залах по всему миру. Сегодня было не так много зрителей.Не огорчило ли вас это?

— Я люблю и большие залы, и маленькие. В маленьких иногда происходят настоящие откровения, акустические находки. А потом в Троицке живут замечательные люди, они заслуживают того, чтобы услышать вживую великую музыку. В больших городах люди уже испорчены концертами не слишком высокого художественного уровня. А ведь музыкант — это что-то вроде шеф-повара. Ты готовишь сложное блюдо, конечно, тебе важно, чтобы его оценили. Но кроме тебя никто не знает, как оно было приготовлено, выдержана ли рецептура, может, подгорело, но никто ничего не понял, кушают и нахваливают. Тебе все равно нужно кому-то подарить.

— Как вы решили стать музыкантом?

У меня не было выбора, ничем другим я не был готов заниматься. Я играл на фортепиано, мне было легко, и никаких мучительных раздумий о выборе пути. При этом я много играл в футбол, гулял с друзьями. Я не ушел полностью в музыку и не нахожусь в музыкальном затворничестве. Я не делаю себе имя за счет музыки. Я ею живу. Она не продается.

— Вы играете очень эмоционально. У вас на лице то гнев, то любопытство.

— Вообще меня ругают обычно за бесстрастность. Многие люди так привыкли к клоунаде, которую выдают музыканты, что эту манеру воспринимают как мастерство. Я не пытаюсь играть лицом, ничего актерского. Я так чувствую и передаю свои чувства через музыку. Но, разумеется, я не общаюсь со своим инструментом: «Здравствуй, фа-диез!» Это было бы уже отклонение.