Мир света Альберта Лиханова

Писателю и председателю Российского детского фонда Альберту Лиханову 13 сентября исполняется 85 лет. Самое время готовиться к тостам! В этот день тысячи детей, их родителей, а также детей уже повзрослевших, даже находящихся за многие километры от Лиханова, будут говорить о нем, перемежая рассказы глубокой благодарностью фонду и неравнодушному его главе.

Кто-то будет говорить спасибо за обретенную семью. Другие — за поправленное здоровье, а то и спасенную жизнь. И количество голосов в этом хоре сосчитать невозможно. Это не преувеличение.

...Тридцать два года он влюблен в дачу во Внукове, ныне поселении Внуковском. Тут много дач известных людей — неподалеку от дома Лиханова, например, жили когда-то Александров и Орлова. Его же дача принадлежала прежде великому композитору Исааку Дунаевскому. Именно тут впервые зазвучали аккорды песни «Широка страна моя родная…» («Да где эта песня сейчас?» — вздыхает, рассказывая об этом, Альберт Анатольевич.) Приобретал он дачу, правда, уже у других людей и получил «в наследство» дом, с достоинством хранящий остатки былого величия, но полностью разрушенный то ли временем, то ли недоброкачественной стройкой.

Ворота открываются — простор. Дорожка утекает мимо лужайки в сторону дома, что как будто врос в пригорок. Первое, что замечаю, — очаровательные кормушки для птиц. Их много, и какая-то пугливая птаха, увидев чужачку, шныряет в сторону и исчезает в кроне дерева.

— Да, птиц мы любим, — улыбается Альберт Анатольевич, проследив за моим взглядом. А пугливая птичка, почувствовав, что незнакомая тетка ей не страшна, если надежный человек, что стоит рядом, никуда не делся, прилетает обратно.

— А еще белок любим! — раздается звонкий голос за нашими спинами. Дверь дома, слева от которой вижу табличку Villa Lilia, открывается, и на пороге появляется хозяйка этого маленького рукотворного рая.

— Лилия Александровна, — кивает она и улыбается. Улыбка у нее удивительная: миг — и будто миллион солнечных искорок соединяются вместе, вспыхивают в уголках рта и глазах. Позже я увижу: она вообще улыбается очень часто. И нечто, что называют обычно энергетикой, у нее просто невероятное, и тоже необычное — очень быстрое и в то же время обволакивающе-мягкое и нежное.

Они вместе уже 62 года. Вместе пережили много разного, не расставаясь ни на миг. Правда, если исключить из этого времени командировки Лиханова, останется лет тридцать…

— Ушли белки, — грустит Лилия Александровна.

— Да ну что ты, Лилечка, — в два голоса успокаивают ее муж и его названная сестра Галя. — Просто сейчас корма кругом полно, вот и бегают на воле.

Ну а теперь — небольшая экскурсия. Вот, скажем, яблоньки на лужайке.

— Их еще при Дунаевском сажали. Нам все говорили — срубите их, а мы ни в какую, — рассказывает Лиханов. Из ствола старого дерева пробивается, тянет ветви к солнцу молодая поросль. Дичком она не будет точно: идет от материнского растения, от него впитывает соки, заимствует сортовые свойства.

— Я же не зря говорю — не рубите стариков! — значимо добавляет писатель. За домом — кусок леса. Супруги Лихановы ничего с ним не делали, он просто свободен от валежника, каким и должен быть ухоженный лес. Огромные деревья и мягкий зеленый «подшерсток» внизу — красота. Гуляй, думай. Наблюдай за белками, которые прыгают тут по ветвям, рассчитывая на подношение.

В доме атмосфера тоже поразительная. Как отличается эта старая, пусть и обновленная дача, от современных вилл! Тут нет дорогущей мебели, зато в изобилии живут книги и фотографии, тут на столе не фуа-гра, а изумительная селедка, обжаренный в масле мелкий картофель в мундире и вкуснейший суп-пюре из кабачков, приготовленный кулинаркой Галей. И гостям тут рады, хотя рабочий день у Лиханова расписан по минутам.

— Да всю жизнь так было, — ласково ворчит Лилия Александровна. — Приезжали с ним в дом отдыха на десять дней, два из них он проводил со мной, а потом — работа. Я привыкла.

Дачу «поднимала» она, Лиля.

— Кирпичи все до одного шатались, зайти было страшно, — рассказывает она. — А раствора между ними почти не было — так, труха какая-то. Потихоньку ремонтировали, потому что влюбились в это место сразу.

Ее детство было ужасающе-сиротским: родителей (поразительно красивых, от их фотографий на стене невозможно оторваться!) не стало рано, память о вырастившей детей бабушке она трепетно хранит в сердце. Может быть, именно поэтому она, так много пережившая ребенком, как-то по-особенному дорожит домом, ныне осененным ее именем — не зря же эта «вилла» названа в честь нее!

Они встретились совсем молодыми. При всем очевидном таланте молодого журналиста Лиханова никто не мог знать, что он станет знаменитым писателем, на книгах которого вырастет не одно, а минимум два поколения. (Я помню, например, что его книги регулярно ночевали у меня под подушкой.) Никто не мог знать, сколько он получит наград, при этом не приобретя ни грамма фанаберии и заносчивости, что 13 лет будет возглавлять журнал «Смена» и сделает его таким, что за новыми номерами будут стоять очереди. Лиля в него поверила, когда ничего этого не было, и просто пошла рядом — рука об руку. Вот они на старой фотографии: улыбчивый он, мечтательная она и подрастающий бутуз Димка, который спустя годы станет фактически родоначальником жанра жестких журналистских расследований.

Литература Лиханова давно стала явлением. Он пишет и сейчас, строчит только от руки — так текст «прилипает» к бумаге. Но одного писательства ему явно было мало. Неравнодушие… Если бы не оно, может, и была бы спокойнее жизнь, почивал бы себе писатель Лиханов на лаврах, для чего хватило бы славы одного лишь «Моего генерала». Но нет, это было не для него. После обращений писателя к властям в 1985 и 1987 годах были приняты постановления правительства СССР о помощи детям-сиротам. А в 1987 году по его инициативе создавался Советский детский фонд имени В. И. Ленина, который через пять лет был преобразован в Международную ассоциацию детских фондов. Ну а в 1991 году был основан и Российский детский фонд. Лиханов был и остается их главой и вдохновителем.

Сегодня изобилие благотворительных фондов и разного рода благотворительных организаций колоссально. Детский фонд был и остается в стороне и над ними, не пиарится, не лезет вперед, а продолжает делать свои великие дела, справляясь с массой проблем и страдая, увы, от того, что его опыт, мягко говоря, оказался не слишком нужен сегодня. Придуманные фондом и опробованные на практике семейные детские дома подарили огромному числу детей родителей, которые их вырастили, воспитали, дали образование и, самое главное, именно родительскую любовь. Благодаря фонду дети обретали здоровье, проходили курсы реабилитации после тяжелых болезней, получали гуманитарную помощь после природных и рукотворных катастроф. Лиханов не кичится успехами, не кричит о сделанном и совершенном на каждом углу. Он печалится о том, что в Детский фонд, и ныне бесперебойно работающий, помогающий и спасающий, не стоит очередь из олигархов. Грустит о том, что не был услышан в практическом смысле, и опробованная схема работы семейного детского дома сегодня не востребована на уровне государства. Точнее, они печалятся об этом оба — он и его Лиля, все годы их жизни разделявшая с мужем и печали, и радости.

…Знаете, Альберт Анатольевич, если бы вас не было, вас надо было бы придумать. Только получилось бы? Как-то странно и даже не по-литературному объединились в вас качества бойца и нежный лиризм, поэтика и сила настоящего ратника. Вы не выглядите на свой возраст, что радует и восхищает. Но самое поразительное — наверное, я не знаю людей, которым слали бы поздравления не десятки и сотни, а тысячи людей. Они говорят вам спасибо. Спасибо за все. За жизнь и спасенные жизни. С юбилеем!