Левон Оганезов: А мне летать охота!

«Без бемолей и диезов вам сыграет Оганезов» — это двустишие, придуманное некогда Аркадием Аркановым, прекрасно иллюстрирует суть Левона Саркисовича. Народный артист России, он аккомпанировал великим артистам — Клавдии Шульженко, Капитолине Лазаренко, Павлу Лисициану, Валентине Толкуновой, Андрею Миронову, с которым он дружил, Иосифу Кобзону, с которым дружит много лет.

Долгое время Левон Оганезов играл в Театре сатиры в спектакле «Прощай, конферансье!», был ведущим программ «Суета вокруг рояля», «Белый попугай», «Добрый вечер с Игорем Угольниковым», «Жизнь прекрасна». Как актер снялся в фильмах, среди которых «Ключ от спальни» Эльдара Рязанова, «Продается дача» Владимира Потапова. Его мастерству музыканта рукоплескали зри-тели России, США, Израиля, Австралии, Франции.

— Левон Саркисович, Москва сильно разрослась в последнее время. Ваше детство прошло в Перове в те годы, когда в этом районе — трудно представить — еще стояли маленькие деревянные домики. Помните тот дом?

— Конечно. Он был деревянный, на много комнат, рядом разбит огород, вокруг — фруктовые деревья. Неподалеку стоял сарай, во дворе висел турник. Наши соседи — еще две семьи — были ближе, чем прямые родственники: мы занимали друг у друг тарелки, перехватывали хлеба или соли. Позже я жил в Москве в разных местах. Жил и в «каменном мешке», и в Орехове-Борисове, где у меня из окна была видна роща, и там пели соловьи.

С годами я понял, что могу приспособиться к разным условиям, лишь бы инструмент музыкальный был под рукой и в доме — вода. Причем не обязательно горячая.

— А когда вы начали зарабатывать деньги музыкальным талантом?

— Достаточно рано. В юности. Причем никогда не пробовал увеличить их за счет правильного шахматного хода, имеющего целью куда-то пробиться или что-то получить от влиятельных лиц.

— Хотя многие из них, думаю, мечтали бы видеть себя в числе ваших друзей. А общение с кем оставило след в вашем сердце?

— Никогда не забуду, как я бывал в гостях у Василия Шукшина. Малюсенькая двухкомнатная квартира на проспекте Мира.

Двое детей. И маленькая шестиметровая кухня со столом. А он, указывая мне на этот стол, говорит: «Вот здесь я по ночам пишу». Может, у него тоже в ту пору была мечта иметь большую хорошую квартиру, но она не осуществилась. Мне очень нравилось работать с Андрюшей Мироновым. Мы дружили многие годы. У него был большой напор — то, что называют актерским пением. Андрей всегда выстраивал песню драматургически, и наблюдать за этим процессом было большим удовольствием. А рисунки рояля на стене в моем нынешнем доме — очень хорошая цветная графика — мне подарил Иосиф Кобзон на день рождения.

С ним мы тоже много сотрудничали. Кобзон — очень профессиональный артист.

С ним было бы полезно всем музыкантам поработать. У Иосифа Давыдовича есть то, что является основой нашей профессии, — точность, правильная интонация и хорошая дикция. То, что в пении считается незыблемым.

— В музыкальном мире знают, что Левон Оганезов, как и Иосиф Давыдович, — неистовый трудоголик. Это от родителей?

— Видимо, да. Мой папа был «ремесленник», отличный специалист по коже. А ремесленниками становят-ся только в силу большого трудолюбия.

Отец прекрасно знал на ощупь материал, знал, что из какой кожи можно сделать.

Я никогда не забуду магазинчик «случайных вещей» — был таковой в моем детстве, где продавалась всякая всячина.

И там мог продаваться шикарный английский туфель, но один. Мама однажды купила такой туфель, чтобы показать отцу, какая обувь ей нравится. И он за три часа сделал ей второй, точно такой же. Отличить их было невозможно! Вот таков был уровень мастерства.

— С какого же возраста вас начали обучать музыке?

—  С четырех с половиной. Образование было серьезное, и вокруг все были такие же точно «одаренные», как я (тогда это называлось «школой одаренных детей»).

Когда один лучше всех — это в ребенке вызывает одно чувство. А когда все вокруг одинаковые — тут начинаешь тянуться. Были те, кто учился лучше меня.

Наталия Гутман — наша великая виолончелистка, была на полгода младше. Великолепный слух, она всегда первая писала диктанты по сольфеджио. Я тоже все прекрасно слышал. Но в обстановке, когда все могут все, и разница только в скорости, возникает мирное соревнование на уровне «этот уже играет четвертую сонату Бетховена, а я ее еще не играю».

И я сам брал четвертую сонату, сам ее разбирал. Вот в такой обстановке я рос.

С тех пор я считаю, что образование детей должно происходить в равной среде. Но только вот родители должны четко знать, что их ребенок может. Тогда есть надежда, что в нем разовьются в полной мере таланты, заложенные свыше.

— Скажите несколько слов о Музе. Как вы познакомились со своей женой?

— Познакомились случайно в общественном транспорте. Я всегда слушаю свой внутренний голос, а он в тот раз подсказал, что «вот эта женщина может быть твоей женой». Я даже не спрашивал ее, нравлюсь ли я ей. Мне было достаточно того, что она мне нравится. Она вышла за меня замуж потому, что я ей это предложил. Надеюсь, что она не пожалела.

СПРАВКА

Левон (Леонтий) Саркисович Оганезов (род. 25 декабря 1940 года, Москва) — советский и российский пианист, композитор, актер и телеведущий, композитор. Народный артист России. Окончил Музыкальное училище им. Ипполитова-Иванова, затем в 1967-м Московскую консерваторию по классу фортепиано. Неоднократно побеждал на фортепианных конкурсах. Как аккомпаниатор работал со многими известными артистами (Клавдия Шульженко, Олег Анофриев, Владимир Винокур, Максим Галкин).