Ксения Драгунская: Надеюсь, к старости мой внутренний ребенок меня заполонит

Любимый многими поколениями детский писатель Виктор Драгунский часто вместе с семьей проводил время в поселке Советский Писатель рядом с Троицком. Дом, в котором жила семья, теперь стал родовым имением. В преддверии Дня защиты детей «НО» побеседовали с дочерью писателя, драматургом, Ксенией Драгунской (на фото) о ее воспоминаниях, связанных с этим местом, порассуждали о детском счастье и о том, каково быть детским писателем.

— Ксения Викторовна, практически каждое ваше интервью не обходится без вопросов о папе. Виктора Драгунского не стало, когда вам было шесть... Каким он вам запомнился?

— Каким… Болел человек. Иногда, когда он себя хорошо чувствовал, мы вместе мечтали о собаке. Еще ходили с ним в цирк. Наверное, уже многие знают эпизод с Юрием Никулиным. Папа работал с ним какое-то время. И когда Никулин увидел, что мы сидим у него на представлении во втором ряду, остановил программу и специально  спел «Песню про зайцев».

— Ваш папа, как и Юрий Никулин, в цирке работал клоуном. Говорят, что обычно люди, которые веселят других, очень грустные на самом деле. Так сказать, клоуны с грустными глазами...

— Я не видела папу клоуном и не думаю, что в 27 лет он был клоуном с грустными глазами. Он был весельчак и харизматичный лидер, который организовал в самые мрачные годы борьбы с космополитизмом театр «Синяя птичка» (пародийный театр, основанный в 1948 году. — «НО»). Руководил, играл как актер. Хотя детство у него было не сахар. Сначала папа какой-то непонятный, потом первый отчим, которого убили белобандиты (бандитское формирование времен Гражданской войны. — «НО»), дальше — еще один отчим, который смылся от семьи... Но при всем этом у папы был такой запас жизнелюбия, стойкости!.. Может быть, эта бедность, безотцовщина и помогли сформировать его.

— Возможно, именно поэтому он так по-особенному относился к детям?

— Папа написал в какой-то степени биографическую повесть «Сегодня и ежедневно». И там есть такой момент, когда клоун говорит: «У меня нет детей. У меня нет собственных детей. Но все дети мира — они мои. «…» У них есть враги, это чудовищно, но это так. Но у них есть и друзья, и я — один из них». Он говорил, что нужно защищать детей от войны, жестокости, пошлости. Я с этим согласна.

— Как так вышло, что и вы стали писателем?

— Совершенно случайно! Я могла бы стать хорошим лингвистом. Очень люблю языки. Но в детстве я писала рассказы, в 14 лет написала огромную повесть «Остров» про «страдания московских юнцов», страниц на сто, которая пошла по Москве самиздатом. А ведь в то время за это даже была уголовная статья! Кстати, в детстве я занималась в литературном кружке при Доме детской книги на Горького, 47. Это очень знаменитый адрес, потому что все письма, которые получал папа от ребят со всей страны, приходили именно туда. А теперь там магазин дорогой брендовой одежды!

— А что сейчас со всеми этими письмами?

— Они публиковались во многих журналах. А в основном они хранятся в мешке. Буквально! Помню, на столетие отца мы делали конкурс на лучшее письмо Дениске. Одно меня потрясло.

— Эти рассказы, кажется, действительно написаны вне времени. Это как-то можно объяснить с вашей точки зрения?

— Нет, и никакой литературовед или психолог не смогут этого сделать. Я тоже не смогла приблизиться к разгадке этих секретов.

— А почему вы сами начали писать детские произведения?

— Сейчас я их не пишу. Я, можно сказать, бывший детский писатель. Рассказы для детей — это реакция организма на рождение сына. Не то чтобы я стала сочинять для него… Просто во мне проснулся какой-то внутренний ребенок, который и стал сочинять бегающих ежиков, сыроежек, гномиков каких-то.

— Как сложился ваш творческий путь?

— Наверное, такое выражение больше подходит классикам. Честно, я даже не считаю себя профессионалом. До сих пор путаюсь, что сначала — кульминация или развязка. Во время так называемого творческого пути я не сталкивалась с особыми трудностями. Может, только в 90-е. Тогда считалось, что современной драматургии вообще нет. В 93-м я написала пьесу «Земля Октября», а кто ее заметил? По-моему, никто, кроме немецкого переводчика Йоханнеса Бергера. Он и сосватал ее на радио в Германию. А так — все проходило спокойно. У меня сейчас 30 взрослых и шесть детских пьес. Пишу теперь для взрослых.

— Вам читатели тоже пишут?

— В основном взрослые — на «Фейсбук». А дети передают свои отзывы письменно. Однажды прочитала совершенно замечательное письмо от мальчика из братской Украины. Он написал примерно следующее: «Я знаю, что вы рыжая. И я тоже рыжий. Давайте я на вас женюсь!» Незабываемо!

— Ксения Викторовна, а есть у вас какие-нибудь профессиональные приметы?

— Особо-то нет. Люблю писать за большим столом, устеленным крафтом, на котором можно сделать какие-то заметки. Мальчик так верил, что все написанное в рассказах происходит и сейчас, что написал: «Мишка и Дениска, вы где есть? «ВКонтакте» или в «Одноклассниках?» Гениально совершенно! Хотя... Есть не примета, а причуда. Когда я обдумываю какой-то сюжет, для того чтобы лучше шло, люблю чистить и есть воблу. Вобла — лучший подарок для писателя… Представляете, только что, когда решила рассказать вам это, в дверь постучал сосед (сейчас я нахожусь в деревне) и принес мне два отличных вяленых леща! Вот в таком режиме чуда я всегда и пребываю.

— Вы хорошо понимаете детей. Даже вывели формулу детского счастья: велосипед, собака, любящие  родные…

— Да, еще кусочек природы, костры, ежики, хорошие друзья. Эта формула может расширяться. Но есть константы. Например, любящую семью ничего не заменит.

— Ваш сын говорил вам слова благодарности за это?

— Да! Спасибо за счастливое детство! У моего сына и была эта формула. Мы хулиганили ужасно! Когда он был маленьким, мы с ним брали на прогулку рогатку и собаку (сначала был Чак, потом Боцман), приходили на речку нашу, Десну, и стреляли в рыбаков! А пока кто-то оглядывался, мы уже — наутек вверх по косогору! Это там, где раньше был заброшенный санаторий ФСБ. Еще для любимых гостей ставили «капканы», чтобы они подольше не уходили. Брали для этого какие-то дыроколы. Хорошо, что в них никто не попал.

— А любимые места какие у вас были в детстве?

— Парк, который мы, к сожалению, практически потеряли. Там был кардиологический санаторий, а теперь все за заборами. Еще будоражил мое воображение дом, который там стоит на возвышенности. Он с 1949 года. Мне одна бабуся сказала, что раньше это была деревянная дача управляющего Троицкой фабрики. И очень я любила лес, просто обожала, с выходом в поле. Там была речка Десна, только мы ее называли как-то подругому. Кажется, Черная речка.

— Ваш старший брат Денис как-то повлиял на вас?

— Конечно, такой был серьезный молодой человек, и мне его всегда ставили в пример. У нас разница 15 лет. Он занимался своей латынью, греческим языком, учился на классическом отделении филологического факультета МГУ.

— А что-то от него вам доставалось?

— У нас это были книги. Гайдар, например. Или отличная книжка Катаева «Белеет парус одинокий» на мелованной бумаге, с иллюстрациями. Они до сих пор у нас в семье хранятся. Некоторые даже с автографами знаменитых писателей Денису. Конечно, это были папины друзья.

— А у вас было много друзей?

— Нет. Приятели, в основном мальчишки. Настоящих и вовсе мало.

— Вы говорили, что одиночество помогает стать писателем. Вы были одиноки?

— Это скорее всего внутреннее состояние. Когда я росла, у меня не было дедушек и бабушек, которые следят за своими внучками. Пока мама летом работала, я жила с чужими тетями, нянями. Это всех удивляло и настораживало: как же так?

— Как-то это одиночество повлияло на вас?

— Не знаю, честно. Я не из тех, кто любит в себе копаться. Я на многое «забиваю». Часто смеюсь над собой, обзываю разными смешными словами. Например, Чучелка или Подчучелка. Мама в детстве читала сказку про Лису Патрикеевну. У нее были две дочки, которых так звали. Очень смешно!

— То есть ваш внутренний ребенок никуда не уходит?

— Нет! И надеюсь, что к старости он меня заполонит: я уже буду впадать в детство. Такая бойкая рыжая старушка на велосипеде, а за мной будут семенить дворняжки и коты…

Справка:

Ксения Драгунская — драматург, прозаик, сценарист, искусствовед и детский писатель. Дочь писателя Виктора Драгунского. Родилась в Москве 20 декабря 1965 года. Ксенией Драгунской создано более тридцати пьес, которые ставят не только в России, но и за рубежом. Одна из ее книг, «Заблуждение велосипеда», рассказывает о детстве драматурга, в частности, действия происходят в том числе и в поселке Советский Писатель.