Хаматовой угрожали топором, а Маковецкого держали на морозе

Буквально на пять дней Щербинка превратилась в пристанище ссыльных — ученых, врачей и крестьян. В конце января команда режиссера-постановщика Егора Анашкина заглянула в Новую Москву, чтобы снять несколько сцен для многосерийного фильма «Зулейха открывает глаза» для канала «Россия 1».

Вокруг старинного поезда укутанные в теплые платки и потертые полушубки ходят взрослые и дети. Здесь снимают сцену, в которой героев фильма зимой «по этапу» переселяют в Сибирь, к берегам Ангары. Да и погода здесь оказалась под стать сюжету. На градуснике — минус 14, по ощущениям — все минус 20.

Свет, камера, мотор

Пока еще на площадке можно разговаривать в полголоса — идет репетиция очередной сцены. Обсуждение действия заметно затянулось.

В этом эпизоде героине Чулпан Хаматовой (Зулейхе) должны отрезать косы. И не чем-нибудь, а настоящим топором. Такую действительно опасную сцену приходилось вымерять практически по шагам. Сначала герои думают, как лучше дойти до места кульминации, потом смотрят, с какой стороны сподручней оставить топор, чтобы в кадре все смотрелось максимально непринужденно. Секунда — взмах руки с воображаемым орудием и удача. Спустя несколько репетиционных дублей все наконец-таки получилось. Теперь можно продолжить съемку.

«Все по местам, приготовились», — кричит второй режиссер. На площадке тишина. Актеры, не задействованные в сцене, кажется, на пару минут даже забыли о холоде. Все следят за началом съемок этой сцены. Пара секунд — и героиня Хаматовой уже падает рядом с бревнами. Уверенной рукой Настасья, героиня Юлии Пересильд, берет топор. Мгновение — и все слышат его стук. Кос у главной героини уже нет. На лице Чулпан — экранный испуг. После слов режиссера: «Стоп, снято» — он резко проходит, как будто такой опасной сцены вовсе и не было.

— Для меня огромное счастье работать с Чулпан. Она — фанат своего дела. Работая с ней, не чувствуешь никакой дистанции, — рассказывает Евгений Морозов, играющий роль экранного возлюбленного Зулейхи — Игнатова.

От холода пришлось спасаться

Юбилейный, 50-й день съемок, в отличие от двух предыдущих, прошел в тепле.

— Сейчас от холода мы спасаемся в ангаре. Пока все съемки перенесли сюда. У нас даже самые стойкие актеры, которые уверяют, что потерпят такую погоду, начали замерзать, — говорит Егор Анашкин.

В ангар загнали и вагон-теплушку. Сейчас будут снимать следующую, не менее важную сцену. В небольшом вагоне собрались практически все ссыльные — врачи, ученые и простые крестьяне. Прислонившись к стене, отрешенно лежит профессор Лейбе — герой Сергея Маковецкого. Вокруг него — шум и суета: ссыльным выдалась возможность избежать переселения в Сибирь — выпрыгнуть из вагона буквально на ходу. Героиня Хаматовой в смятении — оставаться или уходить.

И только Лейбе даже не смотрит в сторону беглецов.

Гузель Яхина, по одноименному роману которой снимают фильм, описывает этого героя так: «Вольф Карлович жил в яйце. Оно выросло вокруг него само, много лет, а возможно, десятилетий назад».

Оно полностью овладело его головой, крепчало и росло вокруг героя. Понять такого персонажа было непросто. В перерыве между съемками Сергей Маковецкий смог рассказать, как ему удалось вжиться в образ.

— Ты же не будешь яйцо на себя надевать. А мне было важно понять, что это за состояние. У него даже есть название — дереализация. Мой герой — это уникальный доктор. Он на расстоянии может поставить правильный диагноз.

Но полностью мир профессор не ощущает, психика отталкивает его от этого, — рассуждает актер. У героя даже разные пуговицы на сюртуке. Сделать акцент на такой детали в профессорском костюме предложил сам Маковецкий.

— Служанке на него наплевать. А он даже не замечает, какие у него пуговицы. Есть еще одна деталь: по сюжету служанка в качестве напитка подает ему какую-то бурду, а профессор берет и говорит, какой чудный кофе. Он пьет и думает, что это действительно так, — рассуждает Сергей.

«Перерыв, обед», — слышится в рациях съемочной бригады. Война войной, а обед по расписанию. Кажется, это самая любимая команда актеров. Можно немного передохнуть, правда, как оказалось, не всем. Самые востребованные актеры должны быть всегда наготове.

За небольшой двадцатиминутный перерыв Чулпан Хаматовой, Елене Шевченко и Александру Сирину нужно подготовиться к следующей сцене: поправить грим, просмотреть сценарий, а параллельно успеть перекусить. Работать приходится быстро, практически на лету. И у актеров это действительно получается. На лишнее общение времени совсем нет.

О первоначальной задумке

Изначально эпизоды в вагоне-теплушке хотели снимать в Пермском крае.

Именно там в сентябре 2018 года стартовали съемки картины, а потом продолжились в Казани. И как это обычно происходит в кино — с середины действия. Сразу же героев по сюжету отправили в Сибирь, строить деревню, которую потом назовут Семрук. Для этого на другой конец страны решили не ехать. Берегом Ангары стал районы реки Камы. Здесь и построили поселение ссыльных. Как оказалось, сделать это было совсем не просто. Сравнительно легче удалось пережить январские морозы, чем сентябрьским утром добраться до выбранного места действия.

— Мы нашли необитаемый берег, до которого добраться можно было только по воде. И каждое утро приходилось целой флотилией из катеров выезжать на место, — вспоминает режиссер Егор Анашкин. — Мы не ожидали, что съемки будут настолько тяжелыми. Теперь две трети всей работы позади, — не без улыбки говорит режиссер. — Осталось совсем немного.

Дату выхода фильма Егор Анашкин пока не называет. Но телеканал «Россия 1» уже успел проговориться. В одном из своих роликов он показал картины, которые зрители увидят в 2019 году. Среди них и «Зулейха…», поэтому зрителям и поклонникам одноименного романа ждать осталось и правда недолго.