Главные факторы, которые помогли столице справиться с эпидемией

Мэр Москвы Сергей Собянин в личном блоге подвел промежуточные итоги борьбы столицы с коронавирусом, при этом отметив: об абсолютной победе говорить рано. Редакция «НО» публикует полный текст сообщения главы города.

В этом году все сразу пошло не так. Первые тревожные вести из китайского Уханя пришли в Москву в самом начале января. 2 марта врачи подтвердили первый случай заболевания COVID-19 у москвича, вернувшегося из Италии. 5 марта мы ввели режим повышенной готовности и начали постепенно закрывать город.

В первые дни мая число выявляемых случаев заражения превысило 6000 в сутки. Большинство москвичей находились в режиме самоизоляции. Не работали стройки и заводы, а количество пассажиров метро сократилось в пять раз.

Но уже к началу августа город вернулся к обычной жизни. Москвичи вновь ходят на работу и ездят на метро. Количество выявляемых случаев заражения снизилось примерно в 10 раз от пиковых значений.

Тем не менее по-прежнему более 600 человек в день получают положительный тест на коронавирус. В больницах остается порядка четырех тысяч человек, каждый десятый из них переносит болезнь в тяжелой или очень тяжелой форме.

Пандемия еще не закончена. Более того, осенью мы можем столкнуться с некоторым осложнением ситуации. Дети пошли в школы, студенты — в вузы, многие люди вернулись с дач. Все это создаст предпосылки для некоторого увеличения количества заболевающих. Возможны локальные вспышки инфекции на конкретных предприятиях, в офисах и школьных классах, которые придется временно закрывать или переводить на удаленку.

Тем не менее сегодня можно подвести некоторые промежуточные итоги нашей борьбы с коронавирусом. Что это было? Почему все прошло так, а не иначе?

По общему мнению специалистов, Москва прошла самую тяжелую фазу пандемии с меньшими потерями, чем многие другие мировые города. Мы не допустили коллапса здравоохранения, смогли защитить старшее поколение, да и экономические потери в итоге оказались меньше, чем могли бы быть.

Может быть, правительство Москвы предвидело пандемию и заранее подготовилось к ней? Разумеется, нет. Мы не готовились к пандемии. Да и никто в мире не готовился.

Может быть, сравнительно благоприятный исход — счастливая случайность? Москве просто повезло, что распространение инфекции не достигло миланских или нью-йоркских масштабов?

Тоже нет. Итоговый уровень заболеваемости в Москве будет примерно таким же, как в любом другом крупном европейском или американском городе.

Я глубоко убежден, что мы прошли через пандемию с минимально возможными потерями не случайно. И везение тут ни  при чем. Москва не готовилась к пандемии, но тем не менее город был готов к ней. Ключевую роль сыграли несколько факторов. Быстрая и адекватная реакция. Мы не дали себя убаюкать разговорами, что ковид — несерьезная болезнь, не страшнее обычной простуды. Нас жестко критиковали за «избыточную» реакцию на сообщения из Китая, называли «паникерами» и другими нехорошими словами. Помните, как в феврале-марте многих людей раздражали патрули, останавливавшие в метро граждан КНР. И какой протест вызывало требование двухнедельной самоизоляции для всех, возвращавшихся из-за границы. Но благодаря этим мерам мы смогли перекрыть восточный маршрут завоза инфекции и выиграть два драгоценных месяца на мобилизацию и подготовку.

Второй фактор — прочный фундамент, на котором стоят сегодня социальная сфера и городское хозяйство Москвы.

Тысячи жизней были спасены, тысячи людей сохранили работу, тысячи бизнесов избежали банкротства благодаря реализации программы развития Москвы, которой мы посвятили предыдущие 10 лет. К системе здравоохранения можно предъявить немало претензий, но благодаря проведенной модернизации в больницах и поликлиниках было достаточно ресурсов, чтобы выдержать обрушившийся на них удар.

В мире развернулась настоящая война за аппараты ИВЛ. А в Москве мы за последние годы закупили тысячи единиц этой техники. И она у нас просто была. Именно поэтому даже на пике пандемии врачам не пришлось принимать кошмарные решения о том, кого будем, а кого не будем спасать. Для госпитализации заболевших потребовалось перепрофилировать десятки стационаров. Мы решили эту задачу благодаря тому, что имели сотни ремонтных бригад. В обычной жизни они вели обычный ремонт и благоустройство. В критической ситуации — смогли быстро подготовить необходимый коечный фонд.

Для лечения на дому потребовалась телемедицина. Мы смогли развернуть ее потому, что у нас заранее была создана система ЕМИАС с электронными картами пациентов.

Правительство Москвы жестко критиковали за объединение поликлиник и больниц, оптимизацию коек. Говорили о разгроме системы здравоохранения.

Но подумайте — смогли бы маломощные и плохо оснащенные поликлиники выполнить задачу своевременной диагностики ковидной пневмонии? Разумеется, нет. Только благодаря созданию мощных амбулаторных центров, оснащенных компьютерными томографами, мы смогли обеспечить массовую диагностику, а значит — и своевременное оказание помощи тысячам людей. И подумайте — смогли бы маломощные больницы десятилетней давности наладить массовое квалифицированное лечение?

Нет, конечно, они просто захлебнулись бы от наплыва тяжелых больных. Крупные многопрофильные стационары оказались готовы к тому, чтобы оказать помощь всем пострадавшим от пандемии, сохранив при этом и возможности оказания экстренной помощи по другим заболеваниям. Коек — хватило. Временные госпитали не понадобились. Значит, система здравоохранения Москвы развивалась все-таки в правильном направлении. И решения, за которые нас критиковали, спасли тысячи жизней людей.

Точно так же модернизация подготовила другие сферы к прохождению чрезвычайной ситуации.

Школьники не потеряли учебный год. Дистанционное обучение проходило не без проблем, но в целом оказалось успешным. Результаты ЕГЭ — не хуже, чем в прошлом году. Значит, не зря мы внедрили «Московскую электронную школу». Хотя у этого проекта тоже было много противников.

Модернизация транспорта также стала вкладом в сбережение здоровья и жизней людей.

Штатные системы обеззараживания воздуха, встроенные в новые поезда метро «Москва», стали барьером для распространения инфекции. Десятки новых станций метро и МЦК, построенных за последние годы, позволили рассредоточить потоки пассажиров.

И не хочется даже думать о том, сколько человек подхватили бы заразу, если бы на улицах по-прежнему работали старые маршрутки и бомбилы вместо цивилизованного такси.

Какое отношение к борьбе с пандемией играют благоустройство и реорганизация ЖКХ? Как оказалось, самое прямое. Ликвидация диких рынков и ларьков избавила город от множества очагов распространения инфекции. Широкие тротуары облегчили людям соблюдение социальной дистанции. К работе «Жилищника» можно предъявить не мало претензий. Но он справился с задачей дезинфекции жилого фонда заведомо лучше, чем липовые конторы, которые в условиях пандемии могли бы просто бросить все и сбежать.

Возрождение московской промышленности и поддержка инноваций позволили развернуть производство антисептиков, средств индивидуальной защиты и другой продукции, необходимой для защиты людей. Ткань, из которой шьют маски и костюмы для врачей, сделана в Москве. И, наконец, у нас элементарно были деньги. Миллиарды рублей, дополнительно поступившие в бюджет благодаря росту туризма, общепита, торговли, малого и среднего бизнеса, промышленности, строительства и инноваций, — создали запас прочности, позволивший выдержать тяжелейший удар, который пандемия и падение цен на нефть нанесли городским финансам.

Последние годы в мире набирала популярность концепция urban health — создания городов, которые помогают своим жителям сохранять и укреплять здоровье.

Как показал экстремальный опыт пандемии, Москва уже сегодня во многом соответствует стандартам города здоровья. Хотя, конечно, нам есть еще над чем работать.

И, наконец, третий фактор — доверие и сотрудничество со стороны москвичей.

В большом городе можно встретить разные модели поведения, но абсолютное большинство москвичей проявили выдержку и дисциплину.

Именно это позволило обойтись без жестких полицейских мер вроде тотального запрета на выход из дома.

И в то же время — обеспечить необходимое разобщение людей.

Действовавшие в Москве ограничения скорее напоминали людям, что не следует покидать дом, но не запрещали делать это. Все, кому надо было куда-то сходить или съездить, могли сделать это. Наибольшее раздражение вызвало приложение «Социальный мониторинг», контролирующее соблюдение самоизоляции заболевших и контактных лиц. Я тоже считаю, что нет ничего хорошего, когда нужно постоянно отчитываться в том, что сидишь дома.

 Но давайте сопоставим вред и пользу от такого контроля. На другой чаше весов будут жизни и здоровье людей.

Точно так же лет десять назад водителей раздражали камеры фиксации нарушений. Но сегодня никому и в голову не придет отказаться от них. Все понимают: эта технология реально обеспечивает порядок на дорогах.

 Есть решения, которые не нравятся никому, но их нужно принимать, когда речь идет о спасении жизней.

 Адекватная реакция на возникшую угрозу, прочный фундамент и достаточные ресурсы, поддержка и сотрудничество москвичей — три главных фактора, которые помогли Москве справиться с пандемией.

Очень скоро все плохое пройдет и забудется. Но опыт, который мы приобрели в эти дни, останется с нами навсегда. И очень бы хотелось подольше сохранить атмосферу сотрудничества и взаимной поддержки, которая, возможно, стала главным приобретением 2020 года.

Кстати:

В Москве с пандемией боролись более 60 тысяч врачей, медсестер, представителей младшего медицинского персонала, водителей скорой помощи. Также большую роль сыграли волонтеры: к добровольной деятельности в период действия ограничительных мер подключились более 22 тысяч человек.