Давить на режиссера я не хочу

Писатель Гузель Яхина — о ссыльных в Новой Москве, метаморфозах женщины, о новом романе «Дети мои» и съемках сериала «Зулейха открывает глаза» (репортаж о съемках на стр. 12–13).

— В одном из интервью вы сказали, что потратили на написание романа «Дети мои» два года. Цифра верна?

— Да. Двадцать месяцев я писала, а еще месяца четыре ушло на вычитку, редактуру, корректуру. Так что все верно.

— Для вас это много или мало?

— У меня не так много книг, чтобы выводить среднее арифметическое. Каждый роман имеет свое время созревания, свою скорость рождения. Идея романа «Дети мои» возникла задолго до того, как я села его писать — еще в те времена, четыре года назад, когда работала над сценарием, посвященным немецкому Поволжью, и собирала материалы по теме. Так что база уже была. Оставалось лишь добрать немного фактуры и сесть писать, отложив все прочие дела.

— То есть с полным отрывом от, так сказать, прочего «производства»?

— Да. Все свои силы я бросила исключительно на написание романа. Иначе не получилось бы.

— Вы работали маркетологом, сценаристом. Это успех вашей первой книги — «Зулейха открывает глаза» — позволил вам сосредоточиться исключительно на писательстве?

— Сценарист я только по диплому, потому что ни одного большого реализованного кино — или телевизионного проекта — у меня нет. Но это так, для справки. Что же касается вашего вопроса, то да: это большое счастье, что первый роман дал мне возможность качественно поработать над вторым — роман о Зулейхе переиздавался, переводился на иностранные языки, ставился в театре, сейчас по нему снимается сериал.

— Другими словами, вас можно назвать профессиональным литератором, существующим исключительно на доходы от собственных книг.

— Не совсем корректное обобщение, на мой взгляд. Я ведь рассказала про свой первый роман. Кто знает, что принесет второй. Не факт, что с ним произойдет такая же история. И уж точно неясно, какая судьба ждет последующие книги. Так что пока я, скорее, просто «начинающий автор».

— Автор и авторка? Как вас правильно называть в наши тяготеющие к далеко не всегда благозвучно звучащим феминитивам времена?

А мне совершенно без разницы! Точнее, так: я очень спокойно отношусь к любому названию, спокойно отношусь к феминитивам, спокойно отношусь к слову «автор», поэтому в данном отношении с моей стороны нет никаких особенных пожеланий.

— К слову, о пожеланиях… Вы уже упомянули, что сейчас по вашему роману «Зулейха открывает глаза» снимается фильм. Добавлю: 4 февраля на сцене Московского театра им. Пушкина Башкирский театр драмы покажет спектакль по этой же книге. Вы сами себе могли представить такое?

— Нет, конечно, нет! То, что случилось, превосходит все прогнозы, мечты и фантазии.

Дополню немного: помимо спектакля Башкирского театра сейчас готовятся еще две постановки по «Зулейхе». Одна — в Екатеринбурге (премьера состоялась на днях), вторая — в Новосибирске.

— Их режиссеры согласовывают с вами тексты пьес?

— Знаете, мне как-то предлагали поработать над сценической версией «Зулейхи», но я отказалась. Думаю, что правильнее этим заниматься профессиональным драматургам. И еще… я не хотела бы снова оказаться внутри собственного романа, потому что уже давно вышла из этой истории: она для меня закончена. Я отвечаю за тот текст, который есть в книге, а за постановки пусть отвечают режиссеры и драматурги, которым я доверяю.

— Между тем ваша страница в «Фейсбуке» напоминает информационные сводки со съемок сериала «Зулейха открывает глаза». Кажется, что вы почти ежедневно держите этот процесс под контролем.

— Да что вы! Я была на съемках всего один раз, в сентябре под Казанью! Но с режиссером Егором Анашкиным мы, конечно, взаимодействуем, решаем вопросы.

Я дважды вычитывала сценарий, давала комментарии, встречалась с некоторыми актерами — по их желанию. А теперь жду, когда весной мне пришлют рабочий монтаж серий. И — все. Потому что давить на режиссера я не хочу. Да, и мне есть чем заняться — пробую сложить третий роман.

— Хотите сказать, что не ездили на съемки даже тогда, когда они проходили на территории Новой Москвы?

— Не ездила. И даже не знаю, какие именно сцены там снимались. Могу лишь, глядя на фотографии, предположить, что это были сцены на пути раскулаченных в ссылку.

— А скажите, Гузель, честно: вы смотрите российские сериалы?

— Смотрю. И некоторые из них мне очень нравятся: «Оттепель» Тодоровского, ставшая «первой ласточкой» хорошего российского телепроизводства. А теперь вот — «Звоните ДиКаприо!» Жоры Крыжовникова.

— Но все эти сериалы — чисто сценарные истории, тогда как «Зулейха» основывается на книге. Скажите, вам не страшно, что на экране ваш роман будет упрощен, превращен в слезливую мелодраму?

— Это было моим главным пожеланием, озвученным и режиссеру: не заслонить мелодраматической лини ей дыхание большой истории — не превратить фильм в любовный сюжет в исторических костюмах.

— Раскулачивание, ссылка, сталинские времена — это все важные исторические аспекты романа. Но что еще и из него, и из сериала вы бы хотели, чтобы вынесли для себя люди?

— Каждый вынесет то, что он захочет… Я же хотела рассказать человеческую историю: показать метаморфозу женщины, преодолевающей языческое сознание и благодаря этому перемещающейся из прошлого в настоящее. Я писала о женщине, которая освобождается внутренне в условиях неволи. О женщине, отвечающей на те же вопросы, на которые многие женщины отвечают и сегодня.

И эта психологическая линия лично для меня — главная в романе.